Неточные совпадения
— Вот, сказал он и написал начальные
буквы: к, в, м, о: э, н, м, б, з, л, э, н, и, т?
Буквы эти значили:«когда вы мне ответили: этого не может быть, значило ли это, что никогда, или тогда?» Не было никакой вероятности, чтоб она могла понять эту сложную фразу; но он
посмотрел на нее с таким видом, что жизнь его зависит от того, поймет ли она эти слова.
Ассоль было уже пять лет, и отец начинал все мягче и мягче улыбаться,
посматривая на ее нервное, доброе личико, когда, сидя у него
на коленях, она трудилась над тайной застегнутого жилета или забавно напевала матросские песни — дикие ревостишия [Ревостишия — словообразование А.С. Грина.]. В передаче детским голосом и не везде с
буквой «р» эти песенки производили впечатление танцующего медведя, украшенного голубой ленточкой. В это время произошло событие, тень которого, павшая
на отца, укрыла и дочь.
Вот тут написано: „Таварищество“, ну, вот и запомнить это а,
букву а, и
посмотреть на нее чрез месяц,
на это самое а: как-то я тогда
посмотрю?
Стоя около некрасивой елки в три ряда, в форме
буквы «п», они
смотрели на нее жадно, испуганно и скучно.
Сановник поддержал свое достоинство как нельзя лучше: покачивая головой назад, будто кланяясь, он выговорил несколько одобрительных слов, из которых каждое начиналось
буквою а,произнесенною протяжно и в нос; с негодованием, доходившим до голода,
посмотрел на бороду князя Козельского и подал разоренному штатскому генералу с заводом и дочерью указательный палец левой руки.
Если бы вы были в спокойном состоянии духа, вы не только знали бы ее наизусть, форма каждой
буквы навеки врезалась бы в вашей памяти, так долго и внимательно вы
смотрели на нее.
Вот и сегодня. Ровно в 16.10 — я стоял перед сверкающей стеклянной стеной. Надо мной — золотое, солнечное, чистое сияние
букв на вывеске Бюро. В глубине сквозь стекла длинная очередь голубоватых юниф. Как лампады в древней церкви, теплятся лица: они пришли, чтобы совершить подвиг, они пришли, чтобы предать
на алтарь Единого Государства своих любимых, друзей — себя. А я — я рвался к ним, с ними. И не могу: ноги глубоко впаяны в стеклянные плиты — я стоял,
смотрел тупо, не в силах двинуться с места…
От множества мягкой и красивой мебели в комнате было тесно, как в птичьем гнезде; окна закрывала густая зелень цветов, в сумраке блестели снежно-белые изразцы печи, рядом с нею лоснился черный рояль, а со стен в тусклом золоте рам
смотрели какие-то темные грамоты, криво усеянные крупными
буквами славянской печати, и под каждой грамотой висела
на шнуре темная, большая печать. Все вещи
смотрели на эту женщину так же покорно и робко, как я.
Ярмола довольно уверенно чертил первую
букву — «П» (эта
буква у нас носила название: «два стояка и сверху перекладина»); потом он
смотрел на меня вопросительно.
Он взял перо и, не читая бумаги, вывел
на ней крупными
буквами: Илья Лунёв. А когда поднял голову, то увидал, что околоточный
смотрит на него с удивлением. Несколько секунд они молча разглядывали друг друга, — один заинтересованный и чем-то довольный, другой равнодушный, спокойный.
Немного погодя опять вошел незнакомец и принес с собой какую-то странную вещь, похожую
на ворота и
на букву П.
На перекладине этого деревянного, грубо сколоченного П висел колокол и был привязан пистолет; от языка колокола и от курка пистолета тянулись веревочки. Незнакомец поставил П посреди комнаты, долго что-то развязывал и завязывал, потом
посмотрел на гуся и сказал...
Письмо писано очень правильно. Пунктуация и даже
буква h везде
на своем месте. Да эдак просто не напишет и наш начальник отделения, хотя он и толкует, что где-то учился в университете.
Посмотрим далее...
Тогда **, растопыря ноги
на подобие
буквы хера и подбочась
на подобие ферта, произнес следующую краткую и выразительную речь: «
Смотрите ж вы у меня, не очень умничайте — вы, я знаю, народ избалованный, да я выбью дурь из ваших голов, небось, скорее вчерашнего хмеля». Хмеля ни в одной голове уже не было, Горюхинцы, как громом пораженные, повесили носы — и с ужасом разошлись по домам.
Подавлял белых напряженных кавалеристов маленький человек, как подавляла
на бронзе надпись о нем. Каждое слово в ней с заглавной
буквы. Тугай долго
смотрел на самого себя, сидящего через двух человек от маленького человека.
Юля. Одной золотой канители
на восемь с полтиной пошло.
Посмотрите на края: жемчужинки, жемчужинки, жемчужинки… А это
буквы: Леонид Желтухин. Тут шелком: кого люблю, того дарю…
Горничная убежала. Тася поднялась по нескольким ступенькам
на площадку с двумя окнами. Направо стеклянная дверь вела в переднюю, налево — лестница во второй этаж. По лестницам шел ковер. Пахло куреньем. Все
смотрело чисто; не похоже было
на номера.
На стене, около окна, висела пачка листков с карандашом. Тася прочла:"Leider, zu Hause nicht getroffen" [«К сожалению, не застал дома» (нем.).] — и две больших
буквы. В стеклянную дверь видна была передняя с лампой, зеркалом и новой вешалкой.
От него желтели, как старая слоновая кость, тетради и бумаги, разбросанные по столу, и нерешенная алгебраическая задача
на одной из них со своими ясными цифрами и загадочными
буквами смотрела так старо, так заброшенно и ненужно, как будто много скучных лет пронеслось над нею; желтело от него и лицо Павла, лежавшего
на кровати.
И каждое утро я надевал лыжи и шел
на берег застывшего моря, к могильному холму, и
смотрел на большие и глубокие
буквы, выведенные в снегу и обозначавшие чистое имя: Елена.